Я целый день провел в Равенне, Скрывая замыслы свои И нараставшее волненье За беззаботным поведеньем. Из Галлии не подошли Мои войска, и я навряд ли Мог ждать их ранее весны. А при ведении войны Мне нужно действовать внезапно. Иначе буду обречен Немедленно на пораженье. Помпей, вне всякого сомненья, Меня раздавит с двух сторон.
В Ближней Испании стоят, Его семь легионов, с ними Из Рима он весною двинет Вновь навербованных солдат. Тогда уже едва ль сумею Я противостоять ему, В тылу, кроме всего, имея Враждебную к себе страну, Которую завоевал, Но где остался дух свободным. В то время я располагал Одним десятым легионом По эту сторону от Альп И кавалерией германцев. Помпей же, словно праздный царь Бездействовал и не решался Начать готовиться к войне, Высокомерно заявляя, Что встанет армия любая, Где б он ни топнул по земле.
Мои два легиона в Риме, Что я Помпею отослал, Он вряд ли мог считать своими. И так что, как я полагал, Часть моей армии теперь Уже находится на месте, И там пока активных действий Не ждут со стороны моей.
С утра я разослал посланья Легатам в Галлии своим, И для своих агентов тайных, Письмо с инструкциями в Рим, Чтоб в заблуждение вводить Ложными слухами Помпея И постараться убедить Его, что сам я не посмею Поднять оружье на сенат И против римского народа И где-нибудь через полгода, Как этого они хотят, Свои оставив легионы, Уже как частное лицо Прибуду в Рим, в конце концов, Закону нашему покорный.
Теперь мне оставалось ждать, И тем же вечером исчезнуть, Себя же я решил занять Пока что чем-нибудь полезным. И, в общем, не без интереса, Выслушивал, как обстоят Дела с поставкой в город леса, Затем довольный магистрат Мне с гордым видом показал План гладиаторской казармы. Я внес ряд дополнений к плану, И он их к сведенью принял.
После полудня осмотрели Мы ход строительных работ Общественных сооружений И городской водопровод. Немного позже в местном театре Смотрел трагедию “Эдип”, А вечером друзей своих И всех равеннских магистратов Собрал на ужин у себя. Не дожидаясь окончанья, Я, постаравшись дать понять, Что отправляюсь на свиданье, Покинул их и сел в повозку, Шатаясь словно от вина. На небе полная луна Висела в воздухе морозном Над крышами домов, и звезды Усеивали небосвод, Сверкая блеском переменным. Мы выехали из Равенны Из главных северных ворот.
От города примерно в миле, Остановились у ручья. Сюда заранее прибыли И в ожидании меня Стоял Азиний Поллион С центурией германцев рослых. Я быстро вылез из повозки И дальше следовал верхом.
Проехав мили полторы Свернули к лесу, где блуждая И то и дело объезжая Дубов поваленных стволы, Искали в темноте ночной Дороги старой ответвленье, Что шла в низине параллельно Дороге римской основной. По ней, укрытой средь деревьев, И сквозь тумана серый дым, Пустились в южном направленье В объезд Равенны в Аримин.
Похолодало и роса На почве обратилась в иней. Примерно через полчаса Мы оказались на равнине Где, озаряемый луною, Струился тихий Рубикон. Там ожидал меня Антоний И мой десятый легион.
Свет полуночного светила Мерцал на шлемах и щитах. Шел редкий снег, земля остыла, У берега в пяти шагах Клубился голубой туман И плыл неслышно над рекою. Ко мне приблизился Антоний, Спросил, что передать войскам, Какие будут приказанья. Хотя решение мое Не изменилось, я в молчанье Стоял у берега. Еще Не поздно было повернуть, Но этим слабость обнаружить. А стоило продолжить путь, Как все начнет решать оружье.
Пожертвовать ли свой успех, Ради спокойствия и мира, Иль правды добиваться силой И бедствия навлечь на всех?
Что ж, пусть не миновать войны, Но я себе останусь верен. Да будет Рубикон перейден, Мосты за нами сожжены!
Раз таковы предначертанья И воля высшая богов, Пора, к тому я принуждаем Несправедливостью врагов. Со мною верные друзья, И пусть Юпитер нам поможет! “Вперед!” – тогда воскликнул я И меч свой выхватил из ножен. Войска по моему примеру, Воздели с криками мечи. “Вперед, мои легионеры! За мной, соратники мои!”
Я подал знак, и моя лошадь Ступила на настил моста. Был сделан шаг, был жребий брошен, Война с Помпеем начата.
