Римские войска, дислоцировавшиеся в Херсонесе во второй половине II - третьей четверти III вв., занимали территорию так называемой цитадели, которая расположена в юго-восточной части городища. Здесь в течение XX в. были открыты различные постройки, связанные с пребыванием римских войск. Этот материал, наряду с эпиграфическими памятниками и иными категориями источников, позволит получить более полное представление о римском гарнизоне Херсонеса, который дислоцировался здесь на протяжении периода, охватывающего более ста лет.

История исследования цитадели Херсонеса может быть подразделена на три хронологических этапа. Первый охватывает время с 1897 до 1910 гг., когда раскопки   здесь   проводились   К.К.Косцюшко-Валюжиничем и Р.Х.Лепером. Основное внимание в это время уделялось изучению оборонительных сооружений юго-восточного участка обороны Херсонеса. В 1897 г . К.К.Косцюшко-Валюжинич приступил к раскопкам   восточной   оборонительной   стены цитадели - 20 куртины и XVII башни. В ходе этих работ он исследовал  пять разновременных   оборонительных   стен,    каждая   из   которых   была   пристроена        к наружной стороне  предшествующей,            и оборонительные башни. В 1901, 1905-1906 гг. он раскопал ограничивавшую цитадель с северо-запада 18 куртину, отделявшую цитадель от портового района города, а также восточную 21 куртину, находившиеся поблизости он нее термы и средневековый храм. К 1907 г . в основном были завершены раскопки по всему протяжению юго-восточного сектора оборонительной линии Херсонеса. Наряду с оборонительными сооружениями, К.К.Косцюшко-Валюжинич исследовал внутреннюю площадь застройки цитадели, примыкавшую к 18, 19 и 21 куртинам, но отчета об этих работах написать уже не успел.

После смерти К.К.Косцюшко-Валюжинича исследования цитадели возобновились в 1910 г . под руководством Р.Х.Лепера. Он провел масштабные раскопки башни XVII, 20 куртины с внутренней и наружной сторон, а внутри цитадели продолжил работы по исследованию средневекового храма и площади к востоку от часовни у 19 куртины.

В целом, оценивая первый этап работ, следует подчеркнуть, что за этот период был проведен огромный объем археологических работ: открыты с напольной и тыльной сторон, кроме 21 куртины, оборонительные стены и башни, а глубина раскопок на многих участках достигла 5- 6 м . В результате этих раскопок были выявлены очертания цитадели, прослежены некоторые особенности оборонительного строительства, определены даты и последовательность возведения куртин, а также башен. Основное внимание в это время уделялось оборонительным сооружениям, а работы внутри укреплений велись только с учетом предполагавшегося строительства здесь нового здания музея. Данные, полученные на этом этапе, в значительной степени были обесценены несовершенной методикой раскопок, фиксации строительных остатков и обработки археологического материала.

Начало нового этапа в исследовании цитадели связано с именем К.Э.Гриневича, который обратился к планомерному изучению оборонительных сооружений юго-восточного района Херсонеса. Он обобщил все известные к тому времени данные раскопок К.К.Косцюшко-Валюжинича, Р.Х.Лепера и теоретические исследования А.Л.Бертье-Делагарда.

К.Э.Гриневич, наряду с изучением оборонительных сооружений, поставил задачу исследовать внутреннюю застройку цитадели, уделив основное внимание изучению 19 куртины, вдоль которой был выбран участок для раскопок. В 1926 г . его внимание было сосредоточено на участке к югу от часовни, раскопанной в 1907 г . Исследователь впервые выделил шесть разновременных строительных периодов, отражавших особенности застройки этого участка с III в. до н. э. до позднего средневековья. Но, к сожалению, работы велись на небольшой площади и, вскрыв сеть разновременных стен, не дали полного плана ни одной постройки.

В 1928 г . раскопки проводились к северу от упомянутой часовни до калитки у XVI башни. К.Э.Гриневич раскопал большое здание, состоявшее из восьми одинаковых по размерам прямоугольных помещении, каждое из которых имело узкий коридор с восточной стороны. Исследователь интерпретировал этот комплекс как гимнасий позднеримского времени. Несмотря на довольно значительный объем археологических работ, планиметрическая и стратиграфическая реконструкции всего участка, где раскопки велись три полевых сезона, не были сделаны. Например, неясным осталось, действовала ли калитка у XVI башни во время функционирования предполагаемого гимнасия, который впоследствии был интерпретирован как казармы римского гарнизона. Только по редкой фотографии И.А.Антоновой удалось определить, что калитка была засыпана и эта насыпь, сделанная для укрепления 19 куртины в связи с поднятием высоты последней, была удалена, что не отмечено К.Э.Гриневичем в отчете. Несмотря на ошибки, ни в коем случае нельзя умаять заслуг К.Э.Гриневича в исследовании такого сложного и недостаточно изученного памятника, каким в то время была цитадель Херсонеса. Он первый суммировал данные разновременных раскопок оборонительных вооружений юго-восточного участка обороны города, также снабдил анализ всех памятников чертежами, планами, разрезами и фотографиями из раскопок разных лет. Именно К.Э.Гриневич первым поставил задачу послойного вскрытия внутренней площади цитадели, определил стратиграфию напластований и, таким образом, выполнил по мере возможностей того времени стоявшую перед ним задачу.

После исследований К.Э.Гриневича раскопки цитадели надолго прекратились и были продолжены только в конце 50-х гг. XX в., когда Херсонесский музей получил значительные средства для срочной консервации крепостной ограды, в том числе и в юго-восточном районе городища. При подготовке к этим работам было проведено археологическое изучение ряда объектов, для чего была организована специальная экспедиция.

Отряд В.В.Борисовой, начавший работы у XVI башни в ее составе, продолжал исследования этого района и после окончания консервационных работ, что положило начало третьему этапу исследования цитадели. В результате этих работ к 1969 г . были открыты два относительно крупных здания. Одно из них примыкало к 18 куртине, между башней XVI и калиткой в 18 куртине, и было частично перекрыто двумя утолщениями башни XVI. По мнению В.В.Борисовой, это здание было возведено во II в. и неоднократно перестраивалось за счет примыкающей улицы. Латинские клейма на черепице, остатки штукатурки и размеры постройки позволили исследовательнице интерпретировать это здание как дом, принадлежавший какому-то административному лицу расквартированного здесь римского гарнизона. Второе здание находилось рядом с описанным, с южной стороны разделявшей их улицы, и состояло из шести различных по площади прямоугольных помещений, сообщавшихся между собой входами. Этот комплекс был интерпретирован В.В.Борисовой как казармы римского гарнизона. В 1968-1969 гг. работы были сосредоточены к юго-востоку от прежнего участка, на площади крупной постройки, частично вскрытой ранее. Но В.В.Борисовой были исследованы лишь верхние слои северной части здания, поэтому она не интерпретировала раскопанный объект. С 1970 г . раскопки в цитадели проводились систематически, хотя и не ежегодно, отрядом под руководством И.А.Антоновой. Первоначально работы были сосредоточены на изучении оборонительных сооружений, но наряду с этим было начато исследование терм первых веков н. э. у башни XIX. С 1983 г . работы на территории цитадели стали вес-  тись ежегодно широкими площадями,  охватывая и прилегающие оборонительные сооружения4. Археологическому изучению подверглось около 70% внутреннего пространства цитадели. За эти годы раскопано 74 помещения римской и средневековой эпох разного назначения, исследовано около 20 объектов оборонительных сооружений, более 30 дренажных и водосточных каналов, улицы, площади, выявлена планировочная градостроительная структура, а также получен значительный археологический и эпиграфический материал.

Планировка и история строительства цитадели. Участок городища, получивший название цитадель, представляет собой укрепленный четырехугольник, расположенный в юго-восточной части Херсонеса. Он плохо защищен природой и труден для организации обороны. В 70- 80 м к югу от этого участка находится высокий холм, получивший название Девичья гора. С этого холма хорошо просматривается и простреливается внутреннее пространство цитадели, что заставляло при строительстве оборонительных сооружений учитывать этот фактор. Первоначально площадь форта составляла 45 X 92 м , то есть около 0,4 га . Оборонительные сооружения, возведенные здесь во второй трети - середине III в. до н. э., были пристроены к более ранней оборонительной стене -

18 куртине. Впоследствии, видимо, в середине II в., площадь цитадели была увеличена за счет прирезки 10-12 метровой полосы песчаного побережья. Цитадель окружена со всех четырех сторон мощными оборонительными куртинами 18, 19, 20, 21, которые соединялись с башнями ХУI-ХХI.

До сооружения укреплений территория цитадели была занята некрополем, который, видимо, вплотную подходил к 18 куртине и был застроен при сооружении цитадели. Об этом свидетельствует значительное количество надгробий IV-III вв. до н. э., обнаруженных не только в башне XVII, но и в кладке 19, 20, 21 куртин, а также башни XVI. Два захоронения того же времени были раскопаны у 20 куртины.

Внутрь цитадели вели две калитки и ворота. Одна калитка была сделана в средней части 18 куртины и соединяла защищенную часть цитадели с городскими кварталами в портовом районе. Вторая - устроена в 19 куртине и соединяла цитадель с пери-болом. Первоначально ворота располагались у XX башни в 21 курти­не и, несомненно, были главными. Все куртины цитадели Херсонеса, кроме 18, были возведены не позднее второй трети - середи­ны III в. до н. э. одновременно. Впоследствии они лишь перестра­ивались и укреплялись. Это поз­воляет заключить, что цитадель была построена по четкому плану и, следовательно, отражает опре­деленный этап в историческом развитии Херсонеса эллинистиче­ского периода. Однако, несмотря на то, что исследование цитадели Херсонеса ведется достаточно давно, пока не до конца ясны

причины строительства в III в. до н. э. столь мощного оборонительного узла. А.Л.Бертье-Делагард считал, что возведение нового укрепления диктовалось необходимо­стью контроля и господства над городом. Но так и оста­лось неясным, кто же должен был контролировать город, так как известно, что вплоть до времени Митридата VI Евпатора в Херсонесе функционировали демократичес­кие органы городского самоуправления и, следовательно, необходимость контроля за ними отсутствовала. В проти­воположность этому, Г.Д.Белов полагал, что главным назначением возведенного укрепления была охрана пор­та в связи с его расширением. Это не лишено оснований, так как в приморских греческих городах, и в Гераклее Понтийской в частности, возводились специальные обо­ронительные сооружения для защиты военных гаваней. Но, в отличие от античных центров Южного Причер­номорья и Средиземноморья, Херсоцес в эллинистичес­кий период не имел противника, который мог угрожать ему с моря. А в таком случае непонятно назначение 21 куртины, ограничивающей цитадель со стороны Каран­тинной бухты, а также сохранение 18 куртины, которая

отделяла город от территории цитадели и неоднократ­но ремонтировалась и перестраивалась вплоть до XI в. С другой стороны, следует отметить, что задолго до угро­зы скифских набегов, в результате которых могли быть использованы стратегические преимущества Девичьей горы и возникнуть угроза захвата херсонесского порта, аналогичные укрепления возникли в Калос-Лимене и, возможно, в Керкинитиде. Видимо, из этого обстоя­тельства и нужно исходить, говоря о причинах, побудив­ших возвести в юго-восточной части городища хорошо укрепленную цитадель, которая использовалась для раз­мещения не только римского гарнизона во II—III вв., но, видимо, и войск фемы византийского Херсона.

Для решения поставленного вопроса необходимо обратиться к эпиграфическим памятникам и в частности к почетной надписи в честь Агасикла, сына Ктесия. Особое внимание следует обратить на надпись в венке, вырезанном на одной грани мраморного постамента конной статуи этого выдающегося гражданина. В ней сказано, что почести были оказаны Агасиклу, «предло­жившему декрет о гарнизоне и устроившему его».

На основании анализа этой надписи и аналогий Ю.Г.Виноградов и А.Н.Щеглов пришли к заключению о том, что гарнизон, о котором шла речь в надписи, был устроен не в Херсонесе, а за его пределами. Следователь­но, в начале III в. до н. э. Херсонесское государство приступило к размещению стационарных гарнизонов в укреплениях, расположенных за пределами города. Но в таком случае логично предположить, что гарнизон, солдаты которого несли сторожевую службу, был и в самом Херсонесе и именно для его размещения во второй трети -середине III в. до н. э. в юго-восточной части городища была возведена цитадель. Это, в свою очередь, позволяет предполагать, что к III в. до н. э. произошли определенные изменения в организации херсонесских вооруженных сил в сравнении с более ранним временем и, вероятно, гарнизон города стал формироваться на более или менее постоянной основе. В связи со сказанным следует обратить внимание на три группы надгробий с изображением оружия, обнаруженные в Херсонесе. Первый вариант представлен известняковыми стелами, на лицевой стороне которых высечены изображения меча и портупеи, а второй - стелами с круглым выпуклым щитом, ниже которого, на фоне защитного коврика, также помещены меч и портупея. Третьим вариантом являются воинские надгробия, на которых изображение меча и портупеи было дополнено рельефным изображением стригиля и арибалла. Датируются эти надгробия второй половиной 1V-III вв. до н. э.

Исходя из текстов надгробных эпитафий, сейчас можно уверенно говорить, что они были поставлены гражданам Херсонеса, нередко родственникам, в частности трем братьям, сыновьям Санниона. Это позволяет согласиться с тем, что, по крайней мере, часть таких надгробий принадлежала юношам-эфебам, которые несли военную службу и, вероятно, погибли в одной из вооруженных стычек с неприятелем. С другой стороны, рассматриваемые варианты надгробий являются памятниками, аналогии которым неизвестны в других районах Причерноморья. Все это является основанием заключить, что в Херсонесе уже со второй половины IV в. до н. э. существовала определенная система организации вооруженных сил, местом дислокации которых позднее и стала цитадель, возведенная в юго-восточной части городища. Здесь, вероятно, дислоцировался гарнизон, состоявший из юно-

шей-эфебов, обязанностью которых была сторожевая служба и отражение нападения противника. Аналогичные гарнизоны были размещены и в других населенных пунктах Херсонесского государства, где они также занимали специально отведенные для их размещения районы, как это было, например, в Калос-Лимене.

Не исключено, что широкое освоение земель в Северо-Западной Таврике и экономический подъем, который переживал в это время город, позволили херсонесской гражданской общине привлекать на военную службу наемников, которые уже в IV в. до н. э. составляли существенный элемент вооруженных сил государств того времени. Ввиду отсутствия прямых данных, на этом настаивать категорически сейчас нельзя. Но следует отметить, что в надписи 30-х гг. II в. из Херсонеса упоминаются наемники, которые также могли дислоцироваться на территории цитадели.

Суммируя сказанное, можно заключить, что сейчас имеются основания связывать возведение херсонесской цитадели не позднее середины III в. до н. э. с изменениями в военной организации и началом формирования гарнизона города на более или менее постоянной основе. Вероятно, именно здесь размещалось военное командование Херсонеса и гарнизон, который должен был в случае необходимости защитить город, а юноши-эфебы проходили военную подготовку. Дислокация здесь римских военнослужащих во второй половине II - третьей четверти III вв. и строительство в середине - второй половине IX в. административного здания херсонесской фемы убеждают в правильности высказанного предположения.

Стратиграфия территории цитадели первых веков н. э. До возведения куртин с башнями территория цитадели была занята некрополем, а постройки последующего времени были разрушены в ходе нивелировки площади цитадели, предшествующей возведению здесь сооружений, связанных с дислокацией римских войск. Сейчас есть все основания утверждать, что достаточно масштабные строительные работы здесь велись на протяжении середины - второй половины II в. В это время были построены казарменные помещения для римских военнослужащих, здания у 18 куртины, на пересечении главных продольной и поперечной улиц территории цитадели, а также термы, располагавшиеся к востоку от башни XIX. В ходе археологического исследования этих комплексов установлено, что во всех постройках четко выделяются два основных строительных периода. Границей между ними является внезапная и одновременная гибель всех сооружений в первой половине III в., о чем свидетельствуют завалы рухнувшего черепичного покрытия крыши терм. Через непродолжительное время на месте разрушенных построек были возведены новые того же назначения и плана, а стены сооружений предшествующего периода были использованы в качестве фундаментов. Но если раньше лишь констатировалось наличие в цитадели римского времени двух строительных периодов, то сейчас можно попытаться определить время и причину отмеченных разрушений.